Испытываем на себе настоящие американские гонки: 600 сил на грунтовом овале
Фото:
Василий Костин
В этой каракатице — 600 сил? А ехать — по грязевому овалу? У меня слабеют колени. В моей смерти прошу винить Вову М.! Это же он, мой коллега Володя Мельников, вместе с другими журналистами и владельцами Мазд выиграл соревнования Mazda Sport Cup. Но в призовую поездку в США сам поехать не смог — и теперь отдуваться за него предстоит мне...
От Лос-Анджелеса до городка Вентура — полтора часа езды: по американским меркам это самая настоящая деревня. Что я забыл на этих пыльных задворках Калифорнии? Какие-то ангары вроде машинно-тракторной станции, грязноватый стадион посередине... Но именно здесь расположена гоночная школа Кори Крузмана, и нам предстоит «призовой» урок.
Переодеваемся в гоночные комбинезоны, среди которых есть даже невиданные одеяния размера XXXL, — и... Более странной гоночной техники я за свою журналистскую жизнь не видел. Спринт-кар короткий (колесная база — 2,15 м) и высокий, ростом с нормальный кроссовер. Шины — с примитивным неглубоким рисунком, примерно как на древних «жигулевских» покрышках И-151, а их размеры противоречат всякой грунтовой логике: на задней оси ширина — сантиметров сорок! Обычно для скользких покрытий, наоборот, выбирают шины поуже... Расположенная спереди V-образная «восьмерка» Ford закрыта угловатым пластиковым капотом, а за задними колесами болтается округлый топливный бак для метанола, словно снятый с машины гонок Гран При 30-х годов.
Поскольку все гонки проводятся на овалах, спринт-кары делают несимметричными. Широкие шины Hoosier работают при давлении всего 0,6 атм. Чтобы они не разбортовались, на колесных дисках установлены «бедлоки» — кольца, удерживающие боковины шин
Тормозных механизмов всего два: один действует на всю заднюю ось, другой — на... левое переднее колесо! И вся машина асимметричная: рама сдвинута влево относительно мостов. Подвеска здесь зависимая и спереди, и сзади, а перья торсионов никак не прикреплены к балке переднего моста — просто упираются в нее.
А вот и сам Крузман — мужичок лет сорока в цветастой рубахе и шортах. Объясняет: топни слегка при входе в поворот по тормозу, машина сама и повернет. Да держись от стен подальше, а то еще заденешь и перевернешься. И это весь инструктаж?
На стенке моторного отсека слева — тумблер включения зажигания, справа — указатели давления масла и температуры охлаждающей жидкости. По левую руку — главный тормозной цилиндр, под которым видна «кочерга» тормоза; по правую — курок включения муфты в трансмиссии (показан стрелкой)
Залезть внутрь — настоящая церемония. Встать на заднее колесо, перекинуть ногу через трубу каркаса безопасности — и спуститься в алюминиевое кресло сверху, словно через танковый люк. Посадка — как в тракторе и туалетной кабине одновременно: сидишь вертикально, как на стуле, здоровенный пластиковый руль установлен почти горизонтально, при этом коленями ты сжимаешь картер рулевого механизма с гидроусилителем, а от шлема до передней трубы каркаса остается, кажется, сантиметров двадцать. Теснота невероятная! На тормоз здесь не нажимают, а толкают носком — это даже не педаль, а длинная кочерга, закрепленная на стенке кокпита. Правую ногу нужно просунуть в раздвоенную педаль акселератора, словно в стремя — чтобы можно было убрать газ, если лопнет возвратная пружина. Под правой рукой — небольшой рычаг, размыкающий муфту в трансмиссии. Коробки передач, сцепления и стартера у спринт-кара нет — поэтому заводить его будут с толкача. Для этого видавший виды эвакуатор Chevrolet со здоровенным передним бампером, обшитым транспортерной лентой, упирается в задний отбойник спринт-кара. Моя задача — дождаться, когда машину вытолкают на дорожку, со всей мочи нажать на тормоз, чтобы заблокировать колеса, затем замкнуть муфту в трансмиссии и, отпустив тормоза, следить за манометром. Когда давление масла в двигателе выходит в зеленую зону, перещелкиваю тумблер зажигания... Прочихался работающий на метиловом спирте мотор — поехали!
Разгоняюсь, то и дело подпрыгивая на комьях грязи. Поворот! Торможу, как учил Кори, пытаюсь «тянуть» машину газом, мотор ревет... Ох, не стать мне звездой грязевых овалов: я то почти довожу машину до разворота, то промахиваюсь и ухожу в грязь на внешней траектории. Да еще тормоза, кажется, не так уж убедительно поворачивают болид, и этот чертов руль ничего передает — реактивное действие нулевое. И вообще, тут точно 600 сил? Два поворота сменяют друг друга, словно я на карусели, ведь общая длина трассы — всего 321 метр, или пятая часть мили. И когда мне начинает казаться, что я уже что-то могу, Кори выбрасывает финишный флаг. Все, мое время закончилось.
