Деловая завеса: бизнес в России выбирает непрозрачность. Национальный тренд на примере АВТОВАЗа
Фото:
Александр Демьянчук/ТАСС | Ведомости/ТАСС | группа ГАЗ | компания АВТОВАЗ | компания Ростех | компания УАЗ
В начале июня АвтоВАЗ объявил, что из публичного акционерного общества стал непубличным. Придержите остроты, потому что публичные и непубличные общества — это официальные термины, которыми с 2014 года называют привычные нашему уху открытые и закрытые АО. То есть 27 лет АвтоВАЗ был открытым, а теперь — закрылся. И не только он один: инфонепроницаемость — важная тенденция в российском бизнесе конца 2010-х. Симптоматичная.
Лет пятнадцать назад считать себя владельцами тольяттинского автозавода могли очень и очень многие: акции принадлежали персоналу, топ-менеджерам, Внешэкономбанку и, конечно, приснопамятным «дочкам», у которых с заводом была перекрестная схема владения, открывавшая бескрайний простор для сомнительных бизнес-схем. Но в 2007 году за дело взялись государевы мужи в лице Рособоронэкспорта (а позже — Ростеха) — и у АвтоВАЗа появился почти единоличный хозяин: оборонщики вместе с компанией «Тройка Диалог» (она представляла консорциум инвесторов из нескольких офшорных фирм) довольно быстро собрали у себя 75% акций. Собрали для того, чтобы в конце того же 2007-го треть из них продать альянсу Renault-Nissan. С тех пор главные действующие лица среди хозяев АвтоВАЗа почти не менялись, хотя в 2012-м Ростех и альянс сложили свои акции в общую корзинку под названием СП Alliance Rostec Auto B.V., а «Тройка Диалог» и Nissan вышли из игры в 2013 и 2017 годах соответственно.
СП Alliance Rostec Auto B.V. было создано в декабре 2012 года и быстро довело свою долю в АвтоВАЗе почти до 75%, а уже в 2014-м глава Ростеха Сергей Чемезов предложил французам «перейти к прямому владению». На реализацию плана ушло четыре года. В первой половине следующего года СП должно переехать в юрисдикцию РФ — это было условием участия Ростеха в прошлогодней докапитализации АвтоВАЗа. На фото слева направо — бывший президент АвтоВАЗа Игорь Комаров, Сергей Чемезов, тогдашний глава альянса Renault-Nissan Карлос Гон и руководитель компании «Тройка Диалог» Рубен Варданян в день создания СП
Однако у АвтоВАЗа, помимо российско-французского дуэта, оставалось еще немало миноритарных акционеров, а примерно 7% его акций находились в свободной продаже на Московской бирже (в 2018 году они стоили примерно по 12 рублей).
Что такое семь процентов? С точки зрения капитала и контроля — почти ничего, но «открытый» статус ПАО по закону обременяет компанию многочисленными и недешевыми хлопотами. Загибайте пальцы. Во-первых, годовое собрание акционеров, где необходимо голосованием выбирать совет директоров, утверждать отчетность, распределять или не распределять дивиденды. Помимо собрания, нужно вести еще и реестр акционеров, поддерживать с ними связь или как минимум уведомлять о новом выпуске акций. Плюс необходимо делиться прибылью и открыто публиковать всю финансовую информацию, включая бухгалтерские отчеты и состав руководства. Причем за мизерные нарушения при раскрытии данных грозят крупные штрафы.
Ростех и Renault явно стремились к другому, поэтому уже давно взяли курс на прямое владение. Начиная с прошлого лета Alliance Rostec Auto начал вытеснять совладельцев — докапитализация, выпуск дополнительных акций и добровольный выкуп существующих ценных бумаг уменьшили долю миноритариев до 6,5% к прошлой осени и до 3,4% уже к декабрю. А по закону тот, кто собирает у себя больше 95% акций, обязан выкупить и все остальные. Что и было сделано в самом конце прошлого года: АвтоВАЗ на 100% перешел в собственность одного-единственного СП, у которого, в свою очередь, только два владельца.
Вместе с изменением статуса автогигант поменял и название — теперь АВТОВАЗ пишется капслоком
Почти сразу был объявлен и делистинг, то есть АвтоВАЗ снял свои акции с торгов на Московской бирже, а затем поменял устав и даже название — и превратился из ПАО в закрытое АО. Логично? Но можно сказать и по-другому — симптоматично.
Частный сектор
АВТОВАЗ — частный случай, но попробуйте забить в поисковике фразу «делистинг российских компаний» и поймете, что на самом деле автозавод отзеркалил моду последней бизнес-пятилетки. Отечественные компании косяками уходят с фондового рынка. В мировой практике делистинг — редкость, его используют при банкротстве или как наказание для фирмы, которая нарушила биржевые правила. Но начиная с 2015 года Мегафон, Дикси, Уралкалий, Верофарм, Мосэнергосбыт, ПИК, Группа Черкизово и другие крупные компании совершили делистинг абсолютно добровольно, отозвав акции, которые торговались на Московской или даже на Лондонской биржах.
