Деловая завеса: бизнес в России выбирает непрозрачность. Национальный тренд на примере АВТОВАЗа

Фото: Александр Демьянчук/ТАСС | Ведомости/ТАСС | группа ГАЗ | компания АВТОВАЗ | компания Ростех | компания УАЗ

В начале июня АвтоВАЗ объявил, что из публичного акционерного общества стал непубличным. Придержите остроты, потому что публичные и непубличные общества — это официальные термины, которыми с 2014 года называют привычные нашему уху открытые и закрытые АО. То есть 27 лет АвтоВАЗ был открытым, а теперь — закрылся. И не только он один: инфонепроницаемость — важная тенденция в российском бизнесе конца 2010-х. Симптоматичная.

Лет пятнадцать назад считать себя владельцами тольяттинского автозавода могли очень и очень многие: акции принадлежали персоналу, топ-менеджерам, ­Внешэкономбанку и, конечно, приснопамятным «дочкам», у которых с заводом была перекрестная схема владения, открывавшая бескрайний простор для сомнительных бизнес-схем. Но в 2007 году за дело взялись государевы мужи в лице Рособоронэкспорта (а позже — Ростеха) — и у АвтоВАЗа появился почти единоличный хозяин: оборонщики вместе с компанией «Тройка Диалог» (она представляла консорциум инвесторов из нескольких офшорных фирм) довольно быстро собрали у себя 75% акций. Собрали для того, чтобы в конце того же 2007-го треть из них продать альянсу ­Renault-Nissan. С тех пор главные действующие лица среди хозяев ­АвтоВАЗа почти не менялись, хотя в ­2012-м Рос­тех и альянс сложили свои акции в общую корзинку под названием СП Alliance Rostec Auto B.V., а «Тройка Диалог» и Nissan вышли из игры в 2013 и 2017 годах соответственно.

СП Alliance Rostec Auto B.V. было создано в декабре 2012 года и быстро довело свою долю в АвтоВАЗе почти до 75%, а уже в 2014-м глава Ростеха Сергей Чемезов предложил французам «перейти к прямому владению». На реализацию плана ушло четыре года. В первой половине следующего года СП должно переехать в юрисдикцию РФ — это было условием участия Ростеха в прошлогодней докапитализации АвтоВАЗа. На фото слева направо — бывший президент АвтоВАЗа Игорь Комаров, Сергей Чемезов, тогдашний глава альянса Renault-Nissan Карлос Гон и руководитель компании «Тройка Диалог» Рубен Варданян в день создания СП

Однако у АвтоВАЗа, помимо российско-французского дуэта, оставалось еще немало миноритарных акционеров, а примерно 7% его акций находились в свободной продаже на Московской бирже (в 2018 году они стоили примерно по 12 рублей).

Что такое семь процентов? С точки зрения капитала и контроля — почти ничего, но «открытый» статус ПАО по закону обременяет компанию многочисленными и недешевыми хлопотами. Загибайте пальцы. Во-первых, годовое собрание акционеров, где необходимо голосованием выбирать совет директоров, утверждать отчетность, распределять или не распределять дивиденды. Помимо собрания, нужно вести еще и реестр акционеров, поддерживать с ними связь или как минимум уведомлять о новом выпуске акций. Плюс необходимо делиться прибылью и открыто публиковать всю финансовую информацию, включая бухгалтерские отчеты и состав руководства. Причем за мизерные нарушения при раскрытии данных грозят крупные штрафы.

Ростех и Renault явно стремились к другому, поэтому уже давно взяли курс на прямое владение. Начиная с прошлого лета Alliance Rostec Auto начал вытеснять совладельцев — докапитализация, выпуск дополнительных акций и добровольный выкуп существующих ценных бумаг уменьшили долю миноритариев до 6,5% к прошлой осени и до 3,4% уже к декабрю. А по закону тот, кто собирает у себя больше 95% акций, обязан выкупить и все остальные. Что и было сделано в самом конце прошлого года: ­АвтоВАЗ на 100% перешел в собственность одного-единственного СП, у которого, в свою очередь, только два владельца.

Вместе с изменением статуса автогигант поменял и название — теперь АВТОВАЗ пишется капслоком

Почти сразу был объявлен и делистинг, то есть АвтоВАЗ снял свои акции с торгов на Московской бирже, а затем поменял устав и даже название — и превратился из ПАО в закрытое АО. Логично? Но можно сказать и по-другому — симптоматично.

Частный сектор

АВТОВАЗ — частный случай, но попробуйте забить в поисковике фразу «делистинг российских компаний» и поймете, что на самом деле автозавод отзеркалил моду последней бизнес-пятилетки. Отечественные компании косяками уходят с фондового рынка. В мировой практике делистинг — редкость, его используют при банкротстве или как наказание для фирмы, которая нарушила биржевые правила. Но начиная с 2015 года ­Мегафон, Дикси, Уралкалий, Верофарм, ­Мосэнергосбыт, ПИК, Группа ­Черкизово и другие крупные компании совершили делистинг абсолютно добровольно, отозвав акции, которые торговались на Московской или даже на Лондонской биржах.
Полная версия доступна только подписчикамПодпишитесь прямо сейчас
Подписка на месяц
229
Подписка на год
27481590
я уже подписан

Рекомендованные статьи