Каюсь, уже не раз я писал о том, что Макс Ферстаппен повзрослел, что он более взвешенно принимает решения, не допускает на трассе излишней наглости и ненужной жесткости. Каждый раз голландский гонщик давал определенные основания для таких рассуждений. Но спустя некоторое время он всякий раз демонстрировал совершенно противоположные качества своей натуры, заставляя меня пожалеть о поспешных выводах.
Вот и Гран При Мексики дал повод в очередной раз задуматься: так на какой стадии спортивной и человеческой зрелости находится Ферстаппен? Сначала он своими необдуманными словами спровоцировал штраф от судей после квалификации. Потом, стартуя уже не с поул-позиции, которая по спортивным канонам должна была ему достаться, гонку провел на редкость нервно, невыдержанно. И это на трассе, где он два раза подряд побеждал. Что не так с Ферстаппеном?
Легче всего предположить, что он все-таки пока не повзрослел. Потому и не думает о последствиях своих слов, демонстрируя «святую простоту». Некто хитрый (или лицемерный) на его месте во время квалификационной пресс-конференции сказал бы по-другому. Допустим, что и рад был бы сбросить скорость… но был так сосредоточен на пилотаже, что поздно заметил разбитую машину Боттаса — и более безопасным было завершить быстрый круг, не притормаживая. В ситуации Ферстаппена могла бы сработать даже откровенная ложь о том, что скорость была сброшена (а иначе результат был бы еще лучше!). Ведь судьи к этому моменту уже решили ситуацию не рассматривать! Но Макс разговорился от души, со всей возможной степенью откровенности. И наговорил на три позиции штрафа.
Ребячество? А может, нетерпимость к любым проявлениям лжи? Ну да, дети довольно редко лгут так осознанно и изощренно, как взрослые. Они просто придумывают ту правду, которая им выгодна, — и верят в нее, как в истину. В случае детской драки каждый, оправдываясь перед взрослыми, абсолютно искренне кричит: это он меня ударил! А когда ребенок дорастает до участия в гонках, но сохраняет незрелое восприятие мира (с непременным детским тезисом «я всегда прав»)? Такой инфантил-переросток кричит: «Это он меня ударил!» — уже по радио в случае любого контакта с соперником. И сам в это верит!
А может, тут что-то другое? Ферстаппен не похож на футболиста навсегда ушедшей благородной эпохи, который забил гол, а потом честно рассказывает судье, что подыграл себе рукой. Феерическая откровенность Макса на пресс-конференции была порождена вовсе не желанием восстановить справедливость. Не раскаянием из-за того, что нарушил требования безопасности. А как раз совершенно противоположным — представлением о собственной безнаказанности!
То есть сначала Макс не отрицал собственное нарушение. Когда ему задали вопрос, почему он игнорировал желтые флаги, он предположил вслух, что сейчас это уже не имеет значения. Потом выдвинул тезис о том, что гонщики Формулы-1 сами знают, что безопасно, а что нет, — иначе бы они тут не гонялись. И, наконец, предложил снять с него лучший результат, если уж надо как-то его наказывать. Пояснив, что с первым быстрым кругом у него точно все было нормально. Иначе говоря, бравировал собственной неуязвимостью. Судьям это не понравилось.
