На запуск производства кроссовера Nissan Qashqai второго поколения не приехало ни одного японца

Англичане, французы, испанцы, а специалист по аэродинамике и вовсе родом из Индии... На запуск производства кроссовера Nissan Qashqai второго поколения не приехало ни одного японца! Все потому, что и сам Qashqai - не вполне японский автомобиль.

Мусор и грязь на обочинах, перевернутые урны… Нет, это не Каменка на окраине Санкт-Петербурга, а анг­лийский Сандерленд. Город не самый ­чистый. Зато завод NMUK (Nissan Motor Manufacturing UK), основная производственная площадка для кроссоверов Qashqai, - другое дело. Чистота и порядок!

На линии сварки людей почти нет. Все роботы японского производства, преимущественно марки Fanuc

Сами заводчане делят историю завода на «до и после Кашкая». Если преж­де объем выпуска едва превышал 300 тысяч машин в год, то теперь вплотную приближается к «потолку» в 550 тысяч при трехсменном режиме работы, а штат с 2006 года вырос почти вдвое. С 1986 года здесь выпущено 7,5 млн автомобилей, из них 1,75 млн Кашкаев.

Ниссановский завод видно издалека - на его территории стоят десять огромных ветряков, обеспечивающих до семи процентов потребляемой электроэнергии. За десять лет количество роботов на заводе увеличено в полтора раза, до 828, но почти все они - на участках штамповки, сварки и окраски кузовов. На их же модернизацию ушла большая часть тех 150 млн евро, что выделили на освоение производства нового Кашкая (для сравнения: в ту же сумму пять лет назад обошелся весь завод в Каменке). А вот сборочные линии с «докашкайных» времен почти не изменились - здесь по-прежнему доминирует ручной труд.

Но эффективность высочайшая: 7300 человек выпускают 510 тысяч автомобилей в год. Это по 70 машин на каждого работника, включая уборщиц и поваров в заводских столовых! То есть завод в Сандерленде в два с половиной раза эффективнее, чем ниссановское производство в российской Каменке, где 1600 человек в 2012 году выпустили 43 тысячи машин. Причем если на российском заводе выполняют только сварку, окрас­ку кузовов и сборку, то англичане вдобавок занимаются штамповкой кузовных панелей и собирают бензиновые двигатели. А с учетом всех внешних поставщиков на производство в Сандерленде работает 29 тысяч человек, то есть итоговая выработка - почти 18 автомобилей на человека в год. Против восьми у АвтоВАЗа с его поставщиками.

Qashqai собирают на первой линии вместе с электрохэтчбеками Nissan Leaf (на второй линии «живут» Juke и Note, а через год к ним присоединится пятидверка Infiniti Q30). Роботов здесь - по две штуки на линию: они наносят клей на лобовое и заднее стекла, но вклеиванием занимаются рабочие с помощью манипуляторов. Как раз манипуляторов здесь тьма - они подают и панели интерьера, и сиденья, и даже колеса. А многие посты сборки - передвижные: платформа пола, по которой ходит сборщик, движется вдоль конвейера вместе с автомобилем. Операция закончена - машина продолжает ползти дальше, а весь пост вместе с человеком отъезжает назад и «приклеивается» к следующей машине.

Но главное - как организован процесс! Все лотки с деталями и инструменты расположены у рабочих под рукой, доставка комплектующих к конвейеру - небольшими партиями, чтобы не захламлять пространство, но - точно в срок. В итоге рабочие совершают минимум движений и не бегают туда-сюда в поисках «забытого» инструмента. Потому и такт сборки короткий - свеженький Qashqai сходит с конвейера каждую 61 секунду (полный цикл производства занимает 25 часов).

Степень локализации? Более половины деталей и узлов для Кашкая производится здесь же, в Англии. Еще 25% приходит из континентальной Европы, причем значительную долю занимают турбодизели Renault. А на Японию приходится менее четверти - это бензиновые турбомоторы 1.6 DIG-T, вариаторы, муфты подключения заднего привода и электроника. Более того, новый Qashqai в Японии выпускать вообще не будут, потому что кроссовер первого поколения под локальным именем Dualis на Островах «не пошел». А разработкой нового Кашкая в основном занимались инженерные центры в Англии и Испании, пусть и под присмотром японских боссов.

Пока по конвейеру идут машины для европейского рынка, причем вперемежку версии с левым и правым рулем. Кашкаи для России здесь начнут выпускать к концу весны - такая задержка связана с тем, что наши машины будут заметно отличаться от европейских. Во-первых, для нас оставили двухлитровый атмосферный двигатель и многорычажную заднюю подвеску у переднеприводных версий (для Европы они оснащаются полузависимой подвеской), а еще - вращающуюся шайбу-селектор выбора режимов полноприводной трансмиссии на центральном тоннеле. У версий для Европы ее сменила неприметная кнопка в нижней части передней панели, но ниссановцы выяснили, что российским покупателям нравится более солидная - и, главное, заметная! - «вертушка». А во-вторых, «российские» машины будут отличаться увеличенным на 10 мм дорожным просветом, наличием полноразмерной запаски и дефлекторов вентиляции для задних пассажиров.

Но выпускать новые Кашкаи для России в Сандерленде будут недолго. Уже подходит к концу модернизация завода в Питере: мощность предприятия вырастет с 50 до 100 тысяч автомобилей в год, появятся новый цех штамповки и цех производства пластиковых деталей, а модельный ряд дополнят новые Qashqai и Pathfinder.

Впрочем, даже тогда машинокомплекты в Каменку - и даже часть штамповки - все равно будут поставлять отсюда, из Сандерленда.

После окраски «голого» кузова с него снимают двери - их собирают на отдельном участке и крепят обратно уже после сборки салона: это значительно упрощает монтаж деталей интерьера

В Сандерленде отливают головки блоков и собирают бензиновые двигатели объемом 1,0, 1,2, 1,6 и 2,0 литра. Мощность производства — 600 тысяч двигателей в год

0 / 0