Константин Сорокин принял участие в дальневосточном этапе экспедиции Land Rover

Когда в иллюминаторах стало видно землю, я подумал, что летчики решили садиться не в Хабаровске, а где-то в Китае. Вместо зеленого моря тайги под крылом самолета о чем-то совсем другом пел мутный разлив, похожий на гигантскую рисовую плантацию. И если бы дальневосточный этап экспедиции Land Rover начался на пару недель раньше, то внедорожники Land Rover Discovery, путешествующие по стране в рамках проекта «Открывая Россию» (АР №14, 2013 и №17, 2013), пришлось бы ставить на поплавки: в Приамурье в этом году случилось рекордное наводнение.

Ожидая выдачи багажа, я решил расспросить местных жителей о том, что они думают о случившемся, - и оказалось, что чуть ли не у каждого есть своя версия.

Самой банальной выглядит мистическая теория. Мол, сказано в восточном календаре, что 2013 год - это год Черной водяной змеи, вот она и приползла! Конспирологи полушепотом рассказывают о большом корабле с каким-то секретным военным грузом, для проводки которого в верховьях Амура искусственно повысили уровень воды, но то ли не учли объем осадков, то ли перекрыли не ту плотину - и в итоге затопили полкрая. А еще, конечно, виноваты китайцы, объявившие краю «гидротехническую войну»: укрепили свой берег многокилометровыми бетонными дамбами, а река, упираясь в них, как в отбойник, с каждым годом меняла свое русло, все сильнее смещаясь в сторону низменного российского побережья, размывая его и затапливая.

Ну а в местной прессе хабаровское наводнение объясняют аномальной циркуляцией воздушных масс. Пришедший со стороны Китая жаркий и влажный воздух перемешался с прохладными и сухими потоками из Якутии - и сформировалась «взрывоопасная» смесь. Ожидалось, что ее сдует в Охотское море, но в это время над Тихим океаном как назло образовался блокирующий антициклон, который запер всю метеоаномальщину над Приамурьем, спровоцировав ливневые дожди. Ситуацию усугубили снежная зима и поздняя весна: когда начался привычный июльский паводок, почва еще не успела просох­нуть и не смогла впитать воду в обычных объемах.

Скептики поговаривают, что нынешний Амур вошел в цикл большой воды. Это значит, что в течение пяти лет надо ждать аналогичного подъема его уровня. Если это так, то придется перекраивать и перестраивать прибрежные зоны всех крупных городов, расположенных в его бассейне. А ведь еще в тридцатых годах прошлого века коренные жител­и Приамурья предупреждали покорителей Дальнего Востока: не стройте близко к реке!

От наводнения на территории Хабаровского края в этом году пострадали более 120 тысяч человек. Население спряталось от наступавшей воды за искусственными дамбами, но бед большая вода все равно натворила немало

Я бы вообще держался от нее подальше, потому что даже успокоившийся и вернувшийся в свое русло Амур выглядит угрожающе - никогда раньше я не видел столь широкой и быстрой реки! Серо-стальная масса воды перемещается с такой скоростью, что ходить вверх по течению здесь могут только суда на подводных крыльях. Правда, жителей прибрежных деревень грозная стихия ничуть не смущает и они как ни в чем не бывало спускают на воду обычные моторные лодки. Наблюдаешь за этой одиссеей с берега - и по спине бегут мурашки. Ведь если на фарватере заглохнет мотор, то вылавливать мужиков придется в Охотском море - при таком течении на веслах до берега не догребешь. А выходить-то на воду местным надо!

Свежезасоленную красную икру отважные браконьеры предложили нам по 1200 рублей за килограмм. И я впервые пожалел, что был на Discovery: будь машинка попроще, ценник упал бы раза в полтора. Но нам было не до деликатесов.

Сейчас здесь просто большая лужа. А неделей раньше на некоторых участках трассы Хабаровск-Комсомольск-на-Амуре впору было возводить понтонные переправы

Разлившаяся река сильно размочила грунт в низменных районах, и, спустившись к реке в районе поселка Сикачи-Алян (туристы приезжают сюда, чтобы увидеть древние рисунки, выбитые на базальтовых камнях), мы оказались в ловушке. Вроде и колею неглубокую нарыли, и тяги хватало. Но внедорожный протектор шин Wrangler DuraTrac забился липкой глиной - и отказывался цепляться за грунт. Значит, будем цепляться за деревья! Лебедкой вытаскиваем из глиняного плена первую машину и, используя ее как якорь, помогаем подняться остальным. Впрочем, некоторые экипажи обошлись сами, применив верную тактику: нащупав твердый косогор и выбрав правильную траекторию, водители вылетали на крутой берег своим ходом.

А где же тайга? Лес под Хабаровском ничем не отличается от подмос­ковного. И лишь вспоминая рассказы о Дерсу Узала, прислушиваешься и озираешься: за каждым деревом мерещатся рогатые, полосатые, клыкастые и когтистые представители дальневосточной фауны. Местные рассказывают, что больших хлопот зверье им не доставляет, но когда в лесу становится совсем голодно и звери приближаются к человеческому жилью, детей в школу водят с вооруженной охраной. Тигры наведываются нечасто, а вот медведи, бывает, разгуливают по деревням чуть ли не с гармошками.

Я же видел большую полосатую кошку только в зоосаде им. Сысоева, недалеко от города. А вот медвежьих следов вблизи мест наших ночевок хватало. И если на Камчатке косолапые просто шатались неподалеку в надежде украсть что-нибудь съестное, то в Хабаровском крае мы натыкались на настоящие «топтыгин-стриты» - протоптанные медвежьи тропы.

Кстати, экспедиционный Discovery, оборудованный «дыхательным» шноркелем, чувствовал себя в бродах как рыба в воде. Дверные уплотнители радовали герметичностью. Разве что система вентиляции после купаний долго не могла справиться с запотеванием лобового стекла - приходилось включать его электрообогрев.

А утром в комбинации приборов загорелся желтый треугольник и появилось сообщение о неисправности подвески. Я остановился, заглушил двигатель, потом вновь его запустил - и диагностическая надпись исчезла. Похоже, из-за резкого ночного похолодания пневмоэлементы «прихватило» морозцем - владельцам Discovery третьего и четвертого поколения это знакомо.

Вообще, если уехать на машине в северном направлении, то суточные колебания температуры в Хабаровском крае станут очень заметны - не зря его отдельные районы относятся к регионам Крайнего Севера.

Амурская глина: обычное колесо на ней просто буксует, а шина с развитым протектором зарывается в грунт, как фреза

В таких штольнях добывали олово, цинк и медь

0 / 0

Зачем туристы приезжают в Хабаровский край? Ну, прежде всего, здесь красиво. Особенно на стыке осеннего и зимнего сезонов. Представьте: внизу играет красками золотая осень, а поднимаешься на 900 метров - и ты посреди зимы. Лыжные подъемники, ратраки, бульдозеры.. Смена пейзажа происходит так быстро, словно перед глазами прокручивается слайд-шоу. Причем, в отличие от Камчатки, все красоты Дальнего Востока находятся в «бамперной» доступности: загрузился в автомобиль - и поехал. Никакой тебе метеозависимости и «золотого» вертолетного трансфера!

Чем выше по сопкам, тем красивее и тише: хруст ветки - как выстрел, а ручей слышно за сотню метров. Вода такая чистая и звонкая, что я даже не поленился вернуться к машине за пластиковой бутылкой, набрал под пробку и на обратном пути наслаждался вкусом - никакая «аква» не сравнится! Вечером, правда, вышел конфуз. Рассказывая о местах, по которым мы проезжали, наш гид сыпал названиями полезных ископаемых, которые добывали в этих местах, и обмолвился, что из-за близкого расположения пластов с металлосодержащей рудой грунтовые воды рядом с месторождениями насыщены мышьяком. Пришлось срочно принять антидот!

Хариус? Форель? Кета? По этой части Дальний Восток очень крут! Но мне показалось, что в рейтинге увлечений местного населения рыбалка все-таки стоит на втором месте после авторской песни. То ли природа вдохновляет, то ли медведи в здешних местах предпочитают не наступать людям на уши, но на гитаре в Хабаровском крае, похоже, играют все. И песни сочиняют тоже. И если в уссурийской таежной глуши вас познакомят с каким-нибудь маститым краеведом, можете не сомневаться: перед вами или рыбак-рекордсмен, или поэт-песенник.

Внизу была золотая осень, а на перевале нас встретила настоящая зима. С чистым и хрус­тящим снегом. Мы поднялись всего на 800метров и обалдели от смены пейзажа!

Гитарных баллад я наслушался вдоволь. Привез домой два диска с видео­уроками ловли на спиннинг и книгу с рыбацкими рассказами. Но сам не поймал ничего! А ведь мы специально уехали подальше от асфальтовых дорог, долго тряслись по грейдеру вдоль ветки Байкало-Амурской магистрали, потом карабкались на понижающей передаче по буеракам. Подняли подвески машин на максимальную высоту и, форсировав несколько рискованных бродов, оказались у излучины самой настоящей таежной реки. И хариуса-то я почти поймал! Но местный егерь, проплывавший мимо на резиновой лодке, возьми и брякни под руку:

- Мужики, вы тут поаккуратнее с рыбалкой-то, неподалеку ходят два медведя-подранка!

Зимой бывает до пятидесяти градусов мороза, а лето жаркое и влажное. Представляю, каково было первым строителям БАМа и градообразующих предприятий будущего Комсомольска-на-Амуре. Заключенные Амурлага и военные строители были людьми подневольными, а вот добровольцы, хлынувшие на Дальний Восток на волне юношеской романтики тридцатых годов...

Условия оказались жесткими, причем не только из-за климата. Не хватало даже инструментов: бригада строителей могла работать единственным топором, а гвозди плотникам лично выдавал главный инженер объекта. После одного из паводков дальневосточную стройку едва не закрыли: в Амур смыло почти все постройки. В общем, энтузиазм сменился депрессией и значительная часть покорителей Приамурья потянулась обратно на Большую землю. Но судостроительный и авиационный заводы на берегу Амура все же построили. Причем построили в рекордные сроки. А потом возвели и город, превратив его в крупнейший промышленный центр Дальнего Востока. Кстати, перед войной в Комсомольске-на-Амуре должны были зарегистрировать один из самых громких авиационных рекордов в истории СССР. О том, как это было, читайте на этой же странице.

Родина помнит?

25 сентября 1938 года в историю отечественной авиации была вписана очередная знаменательная страница. Экипаж самолета «Родина» в составе командира воздушного судна Валентины Гризодубовой, второго пилота Полины Осипенко и штурмана Марины Расковой совершил перелет из Москвы на Дальний Восток, установив мировой рекорд дальности беспосадочного полета для женского экипажа. Об этом тогда говорили все! О том, что экипаж Гризодубовой сел не совсем там и не совсем так, как рассчитывал, тоже было известно. Но вот о трагических событиях, связанных с той дальневосточной историей, вспомнили лишь через тридцать лет, когда в 14 км от таежного поселка Дуки охотники наткнулись на разбившийся самолет с останками людей. А все подробности рекордного перелета и вовсе стали известны только в 1988 году.

АНТ-37 - дальний бомбардировщик, созданный в 1935 году по схеме двухмоторного моноплана бригадой Павла Сухого под общим руководством Андрея Туполева. В 1938 году один из таких самолетов использовали для рекордного перелета из Москвы на Дальний Восток. С машины сняли все «лишнее», изменили носовую часть фюзеляжа, установили дополнительные топливные и масляные баки, сменили навигационное и радиооборудование, поставили электросистему подъема и выпуска шасси- и установили более мощные двигатели: по 950 л.с. каждый, с трехлопастными винтами изменяемого шага. На время перелета машине присвоили бортовой регистрационный номер URSS-N037 и дали официальное имя «Родина». Индекс АНТ-37 в названии самолета-рекордсмена старались не упоминать, потому что осенью 1937 года конструктор машины Андрей Николаевич Туполев был объявлен врагом народа и трудился в авиационной «шарашке» ЦКБ-29 (фото ИТАР-ТАСС)

Несмотря на основательную подготовку, полет Гризодубовой, Осипенко и Расковой (впрочем, как и многие другие рекордные авиаперелеты в те годы) все же проходил в расчете на удачу. Метеоусловия - сложные и малопредсказуемые, авиатрасс над Сибирью тогда не существовало, и единственными навигационными ориентирами, за которые можно было «зацепиться» радиокомпасом, были широковещательные радиостанции и «маяк-привод» (по-современному - отдельная приводная радиостанция) у северной оконечнос­ти озера Байкал, который специально установили для навигационного обеспечения перелета.

Но прямо перед вылетом выяснилось, что у самолета проблемы с радиооборудованием. Внутренняя связь (самолетное переговорное устройство) тоже закапризничала, так что единственным, хотя и надежным средством межкабинной коммуникации оставалась пневмопочта. Испугавшись, что из-за неисправностей высшее авиационное начальство отменит перелет, Валентина Гризодубова заявила, что экипаж сможет устранить неполадки в полете.

24 сентября 1938 года «Родина» поднялась с Щелковского аэродрома НИИ ВВС под Москвой и взяла курс на восток. Уже через 150 км самолет попал в сплошную облачность, однако проблем это не создало - Осипенко и Гризодубова имели огромный опыт пилотирования по приборам, в сложных метеоусловиях и ночью. А Раскова, в свою очередь, как-то разобралась с «наукой о контактах», восстановив работоспособность бортовой радиостанции.

Поскольку фюзеляж самолета АНТ-37 был очень узким, рабочие места экипажа имели тандемную компоновку. В носовой кабине с панорамным остеклением сидел штурман - Марина Раскова. В кабине с лобовым стеклом - командир воздушного судна Валентина Гризодубова. В задней «слепой» кабине, имевшей дублированные органы управления, находился второй пилот - Полина Осипенко, которая из-за отсутствия достаточной обзорности хотя и могла активно пилотировать самолет, но не при посадке. В аварийной ситуации второй пилот бомбардировщика АНТ-37 мог заменить командира, пробравшись на его место через лаз внутри фюзеляжа. Но в арктической экипировке (теплое белье, зимние штаны, меховые куртки и унты) сделать это было нереально

Поскольку фюзеляж самолета АНТ-37 был очень узким, рабочие места экипажа имели тандемную компоновку. В носовой кабине с панорамным остеклением сидел штурман - Марина Раскова. В кабине с лобовым стеклом - командир воздушного судна Валентина Гризодубова. В задней «слепой» кабине, имевшей дублированные органы управления, находился второй пилот - Полина Осипенко, которая из-за отсутствия достаточной обзорности хотя и могла активно пилотировать самолет, но не при посадке. В аварийной ситуации второй пилот бомбардировщика АНТ-37 мог заменить командира, пробравшись на его место через лаз внутри фюзеляжа. Но в арктической экипировке (теплое белье, зимние штаны, меховые куртки и унты) сделать это было нереально

0 / 0

До Урала летели без приключений: отслеживали свое местоположение по визуальным и радиоориентирам, отправляли и принимали радиограммы, без особой нервотрепки справлялись с обслуживанием системы питания двигателей. Дело в том, что на «Родине» не было автоматизированной аппаратуры для контроля за остатком топлива. Топливо к моторам поступало через специальный расходный бак, объема которого хватало на 30 минут полета. Как только этот бак вырабатывался, экипаж открывал краны на бензопроводах и заполнял «расходник» до номинального уровня из основного топ­ливного запаса. Всего на борту было семнадцать емкостей с бензином и заморочки с его переливом здорово отвлекали от пилотирования. Ведь чтобы не нарушать центровку самолета, баки надо было осушать полностью и в определенной последовательности.

Хвост разбившегося Дугласа стал памятником погибшим. На постаменте - 13 фамилий

Через шесть часов после взлета из-за сильного обледенения снова забарахлила, а потом и обесточилась вся радиоаппаратура. Пытаясь определить местоположение самолета по звездам, Раскова открыла астролюк (специальный иллюминатор в верхней части фюзеляжа, через который выводится головка перископического секстанта) - и тут же воздушным потоком из ее кабины выдуло все, что плохо лежало, включая навигационные карты. Теперь экипаж не только «оглох», но и «ослеп». Дальше, что называется, летели «по пачке Беломора» - компасу и мелкомасштабным обзорным картам, которые были у летчиц. И страшно мерзли: слегка отапливаемой была только кабина командира экипажа.

Без средств навигации, связи и возможности привязки к наземным ориентирам экипаж «Родины» провел в воздухе более двадцати часов! И все это время советские средства массовой информации вели масштабное очковтирательство, передавая текст «радиограмм», которые якобы слали отважные летчицы.

Сплошную облачность прорвало только над Охотским морем, и, сориентировавшись по островам в Тугурском заливе, командир «Родины» взяла курс на юг. Топлива оставалось совсем мало, и, понимая, что до Комсомольска-на-Амуре не дотянуть, Гризодубова решила посадить самолет на заболоченный участок вдоль русла реки Амгунь. Чтобы не рисковать штурманом, кабину которого при посадке на брюхо почти наверняка разбило бы о кочкарник, командир экипажа приказала Расковой покинуть самолет - и та прыгнула с парашютом.

Сели удачно, если не считать погнутых лопастей винтов и травмированной руки командира экипажа. И стали ждать. А тем временем вся дальневосточная авиация уже стояла на ушах, на земле формировали поисково-спасательные группы, а радиотехнические подразделения непрерывно мониторили эфир в надежде услышать сигналы аварийной радиостанции самолета. Такая станция на «Родине» была, но почему-то оказалась без батарей и с устаревшим частотным планом. Запитав передатчик от ручного генератора и вызывая спасателей, девушки не подозревали, что весточки от них ждали совсем на других частотах.

За девять дней, проведенных в тайге возле своего самолета, Валентина и Полина так и не смогли ничего услышать в эфире, зато вдоволь насмотрелись на медведей! Да и чувствовали себя неплохо, благо на борту оставались термосы и запас продуктов. А вот Раскова успела хлебнуть таежных приключений по полной программе. Десантируясь в болотис­тую местность, Марина больше всего боялась увязнуть в трясине, поэтому оставила в кабине почти все аварийное снаряжение и прыгнула налегке - с пистолетом, спичками и единственной шоколадкой в кармане. Стараясь обходить гиблые места, она шла на звук выстрелов - и вышла к самолету только на десятый день.

Первым лежащую в болоте «Родину» обнаружил пилот гидросамолета М­­П-6. Он сбросил вниз вымпел с таблицей сигналов (из-за частотных нестыковок связаться с летчицами по радио не получалось) и отправил радиограмму в Хабаровск: дескать, борт обнаружен, визуальный контакт с экипажем установлен, но отсутствует штурман (Раскова на тот момент еще блуждала в тайге).

И - понеслось! На месте вынужденной посадки «Родины» решили лично отметиться командующий 2-й воздушной армией комдив Яков Сорокин (это было грубейшим нарушением воинской дисциплины, потому что по специальному распоряжению Москвы Сорокин должен был руководить всеми полетами из штаба) и флаг-штурман ВВС, Герой Советского Союза Александр Бряндинский. Воинское начальство вместе с парашютистами-спасателями и корреспондентом газеты «Тревога» вылетело из Хабаровска на самолетах ТБ-3 и Douglas DC-3. А из Комсомольска-на-Амуре к реке Амгунь самовольно отправился заводской биплан У-2, пилот которого, неоправданно рискуя, умудрился сесть на сухой пятачок рядом с «Родиной», доставив на болото цветы и шампанское. Пилоты самолетов Сорокина и Бряндинского тоже решили покуражиться. И в момент, когда ТБ-3 заходил на цель для сброса десанта, Douglas допустил опасное сближение и после неудачного маневра ударил своим крылом по хвостовой балке машину с парашютистами, после чего свалился в спираль и упал. Протараненный ТБ-3 встал свечкой и, сделав полупетлю, тоже рухнул в тайгу. Два воздушных стрелка и оба летчика в последний момент успели выброситься с парашютами. Остальные члены экипажа ТБ-3 и все, кто находился на борту Дугласа, погибли - на глазах ошеломленных летчиц.

Вскоре прилетел еще один ТБ-3. Из него на парашютах спустились спортивные комиссары, которые сняли с самолета-рекордсмена барографы (приборы, записывающие значения атмосферного давления - их показания должны были подтвердить беспосадочность перелета) и зарегистрировали новый мировой рекорд. Он составил 6450 км, преодоленных за 25 часов 29 минут.

Чтобы не омрачать рекордный перелет траурными подробностями, о столкновении самолетов в районе поисков не сообщалось. И даже в книге М. Расковой «Записки штурмана» о нем нет ни слова. Так было принято. Официально объявили лишь о гибели Сорокина и Бряндинского - их тела вывезли с места катастрофы и захоронили со всеми почестями в Комсомольске-на-Амуре. Об остальных жертвах просто забыли - останки одиннадцати человек были преданы земле лишь в 1969 году.

Гризодубова, Осипенко и Раскова стали Героями Советского Союза, других участников спасательной операции тоже наградили. Отремонтированная и поставленная на лыжи «Родина» перелетела в Комсомольск-на-Амуре, по железной дороге была перевезена в Москву и «прописалась» в Управлении международных воздушных линий. Самолет стоял на Центральном аэродроме им. Фрунзе (Ходынка), летал мало и, похоже, был зарезервирован для выполнения каких-то особых задач.

С началом войны «Родину» перекрасили в камуфляжный цвет, переделав в транспортный борт. Под номером СССР-И443 машина потихоньку выработала свой ресурс и летом 1943 года была утилизирована.

А вот хвост самолета Douglas DC-3, разбившегося в районе поисков, уцелел. Спустя много лет его вывезли из тайги и установили на постаменте на улице Кирова в Комсомольске-на-Амуре в качестве памятника погибшим и забытым людям.

Вынужденную посадку на болотный кочкарник Валентина Гризодубова выполнила безупречно - не пострадала даже кабина штурмана. Марина Раскова, которая по приказу своего командира выпрыгнула с парашютом, вышла к самолету только через десять дней