Есть прекрасный мотивационный метод. Каждый раз, когда надо делать дело, а тебе хочется поиграть в компьютерную игрушку, съесть тортик или послушать любимую музыку, задавай себе один и тот же вопрос. Какое кино про тебя снимут? Неужели кино про ленивого неудачника, который не воспользовался шансами, выпадавшими ему в жизни? Не очень интересно будет смотреть такой фильм. А уж как противно проживать его в качестве главного героя!
Впрочем, может быть, этот метод никуда не годится (надо бы, кстати, попробовать: поскольку я его только что придумал, испытаний на людях он еще не прошел). Потому что в глубине души каждый из нас знает, что кино про него не снимут. Кому-то надо и зрителями быть, верно?
На Сильверстоуне квалификация и гонка оправдали ожидания — и дело не только в многочисленных поединках и красивой борьбе. Я ждал британского Гран При, чтобы посмотреть, будет ли заложен второй камень в фундамент истории, достойной экранного воплощения. Истории про Шарля и Макса. Ферстаппен и Леклер не подвели — сражались ровно так, как надо для будущего фильма про них! Который, возможно, когда-нибудь даже снимут.
Краеугольный камень лег в фундамент этой истории на предыдущем этапе в Австрии. Там с Ферстаппеном случилась не очень красивая ситуация. Нет, речь не о его грубой атаке на Леклера. И не о решении судей по этому поводу. И даже не об истерическом крике Макса по радио: «Он меня ударил!» — хотя было ровно наоборот. Все произошло сразу после финиша, на максимально позитивных эмоциях.
Обычное послефинишное интервью. Впрочем, нет, не совсем обычное. Во-первых, победил не Хэмилтон и даже не Боттас, что в этом году прямо-таки сенсация. Во-вторых, все это происходит в Австрии. Первая гонка на родине великого гонщика Ники Лауды. Первая гонка после смерти человека, который смог при жизни посмотреть кино про себя самого.
Итак, к Ферстаппену подходит Мартин Брандл и задает свой первый вопрос… Вернее, даже не вопрос, скорее поздравление: дескать, ты провел фантастическую гонку, был бы жив Лауда, он бы тобой гордился. Что ответит нормальный, не чуждый чувства такта человек? Еще раз напоминаю: все это происходит в стране, где Ники Лауда — национальный герой. И команда, за которую ты выступаешь, между прочим, по своей аккредитации австрийская. И главный босс твоей команды тоже австриец, гонявшийся рядом с Лаудой. Нормальный, воспитанный человек ответил бы что угодно. Но при этом в адрес недавно ушедшего великого спортсмена он обязательно сказал бы хотя бы пару слов.
Хельмут Марко когда-то из-за травмы прервал свою многообещающую гоночную карьеру. Считается, что его уже подписанный контракт с Ferrari достался в итоге другому австрийцу, Ники Лауде
Что отвечает Макс? Захлебываясь от восторга, он начинает восхищаться собственной победой. Говорит о Хонде, о пит-стопе, о скорости на прямых, о проплешине на шине. А вот о Лауде — ни слова. И это, кстати, ключ к пониманию и его поведения на трассе, и даже крика «Он меня ударил!» Макс — «плохой парень». Это, разумеется, не оценка его человеческих качеств, а кинематографическое амплуа. Он сосредоточен только на себе. Это парень, который для личного успеха почти ни перед чем не остановится. В спорте именно такие ребята и становятся большими звездами. У великих Сенны и Шумахера амплуа было абсолютно таким же.
