За четыре этапа до финиша чемпионата мира судьба золота в личном зачете видится совершенно ясной. Тем не менее победивший в Японии Валттери Боттас формально еще остается кандидатом в чемпионы. Но только формально! Два схода Хэмилтона подряд, две победы его партнера в Мексике и США — вот тогда контуры борьбы за чемпионство слегка обозначатся. Не верите в такой сценарий? Правильно, я тоже не верю. Но если вдруг случится невозможное и у двух пилотов Мерседеса очков окажется примерно поровну — то кто в итоге победит? Или сформулируем вопрос по-другому: кому команда обеспечит победу? Ясное дело, Хэмилтону. И причин для этого множество.
Назову две самые очевидные. Льюис — невероятно ценный актив Мерседеса в силу числа уже завоеванных титулов. Это единственный гонщик, которому в обозримом будущем под силу превзойти достижения великого Михаэля Шумахера. И, разумеется, имя Хэмилтона болельщики еще долго будут ассоциировать именно с Мерседесом (а не с Маклареном, к примеру), так что отсвет его рекордов озарит и команду, и автомобильный бренд, который эта команда представляет. Боттас? Ну, допустим, победит он — и будет еще один однократный чемпион, не более.
Вторая причина, по которой команда поддерживает именно Хэмилтона, заключается в том, что ему платят большие деньги — куда более серьезные, чем Боттасу. Руководители команды Mercedes тоже люди, наемные работники, с них спрашивают за эффективное расходование средств. Если «дорогой» Хэмилтон будет выступать ровно так же, как и «дешевый» Боттас, у тех, кто дает на команду деньги как минимум возникнут вопросы. Те самые, которые, без сомнения, сейчас задают сами себе руководители Ferrari.
Так что не будем питать надежды, что сенсационно выигравший на Сузуке Боттас начнет с этой победы свое очередное возрождение. Если уж на то пошло, победа в Японии была больше всего нужна не ему, а Ферстаппену — учитывая его личную популярность там, а также интересы Хонды, которая очень хотела у себя дома показать товар лицом. Не вышло. От Алекса Албона никто ничего особого и не ждал, хоть он в итоге и выдал лучшую гонку в своей карьере. Но хондовцам нужна была победа, на крайний случай подиум — то, чего пока Албон достичь не в силах (интересно, что бы показал Квят, выступай он сейчас за Red Bull?). Вот и бросился Ферстаппен отыгрывать позиции прямо на старте — потому что в ходе гонки здесь довольно сложно одному топ-пилоту обойти другого.
Бросился — и нарвался на Леклера. В последние недели все так много говорили о внутрикомандном противостоянии в Ferrari, что совсем забыли: принципиальный соперник у Шарля вовсе не Феттель. Именно Ферстаппен, который показал Леклеру эталон жесткой борьбы! А дальше в их отношениях… все сложилось в соответствии с крылатой фразой, якобы сказанной Петром Первым: «Ученики выучатся и отблагодарят своих учителей». В данном случае речь идет не о военных битвах, а лишь о спортивных баталиях — но именно об агрессивной составляющей автоспорта. Леклер стал бороться гораздо жестче, в чем Ферстаппен имел возможность еще раз убедиться во втором повороте Сузуки. А чего он, собственно, хотел? Посеешь ветер, пожнешь бурю.
Гонка для голландца была потеряна, и Макс разразился возмущенным комментарием. Дескать, он по-прежнему за жесткую борьбу, но в данном случае со стороны Леклера была не борьба, а безответственность. Поэтому судьям необходимо вмешаться и наказать нарушителя. И судьи вмешались — правда, уже после финиша. Не радуют, честно говоря, все эти разбирательства постфактум: если уж решать, то вовремя! Тем не менее к результату Леклера прибавили аж два штрафа общей «ценой» в 15 секунд — за само столкновение и за передвижение по трассе с поврежденным антикрылом.
