На Колыму! Сорокин на кроссовере Skoda Yeti проехал один из этапов рекордного путешествия

Ветреное утро в якутском поселке Усть-Нера встретило неприятным известием: на местных заправках кончился бензин. Когда подвезут, неизвестно: из-за паводка грузовики с топливом застряли где-то под Кадыкчаном. Но нашему каравану на полноприводных кроссоверах Skoda Yeti надо было ехать дальше — чтобы после старта в городе Никель, что у норвежской границы, через 61 российский регион за два месяца добраться до берега Охотского моря по самому длинному незакольцованному маршруту внутри одной страны. Я проехал последний этап этого сумасшедшего путешествия: от Якутска до Магадана.

Как же интересно перекидывать мостики во времени: я ведь посещал здешние места 13 лет назад! Правда, зимой и на куда менее комфортабельном автомобиле (АР №8, 2003). Временами было страшно и ужасно холодно, но невероятно экстремально и увлекательно. А теперь?

Колымская трасса закладывалась как грунтовая дорога третьего класса с шириной просеки 30 метров и рассчитывалась под автомобили максимальной массой восемь тонн. Строили ее, главным образом, силами заключенных и сдавали в два этапа: сначала просто как проезжую, а потом уже в виде дороги с проектной пропускной способностью. Примечательно, что для круглогодичного движения транспорта на всем своем протяжении федеральная дорога Колыма официально открылась лишь в октябре 2008 года — после строительства нескольких капитальных мостов и завершения ремонтных работ в Оймяконском районе Якутии

Время, похоже, здесь замерло: вокруг такая же разруха и полное отсутствие дорожной инфраструктуры. Плюс непредсказуемость во всем, начиная c погоды и заканчивая средней скоростью: командует в этих краях по-прежнему не человек, а природа. Я узнаю тебя, Колыма! Заправки, стоянки, шиномонтажки и сервисы не сыщешь днем с огнем, с общепитом такая же беда, но кое-где появились гостиницы и квартиры с посуточной оплатой, а в крупных населенных пунктах заработала сотовая связь — это радует.

Зимой от Якутска на восточный берег Лены можно добраться по ледовой переправе. А в летнее время здесь работает паром

Первые 500 км от Якутска представляют собой хорошо укатанную и ровную грунтовку, ехать по которой можно довольно быстро

0 / 0

Насколько же я был наивен, полагая, что летом по колымскому тракту передвигаться проще, чем зимой! Как шутят местные жители, мост нынче строят в Крыму, а через Лену — по-прежнему переправа: чтобы попасть на восточный берег к поселку Нижний Бестях, нужно отстоять очередь на паром и потратить минимум два часа. А зимой, помнится, мы мигом переехали реку по льду.

Через Алдан ходит еще один паром. Но зато интересно! Течение невероятно быстрое, и, когда видишь, как виртуозно капитан парома попадает рампой в причальный створ, испытываешь неподдельный восторг: ювелирное руление!

Пыль — главная летняя беда трассы Колыма. В дождь ехать проще, но влажное покрытие становится скользким

Перевалы на трассе Колыма красивы в любое время года. Так они выглядят ранней осенью

Дорожная техника — это еще одна местная достопримечательность. Без БелАЗов здесь никак!

0 / 0

Трасса Колыма в летнее время своими поперечными канавами с рваными краями напоминает коварный рельеф плато Устюрт. Непроглядная пыль — как на адской дороге из Бейнеу в Актау. А осыпающиеся обочины с провалами заставляют вспомнить Сванетию и Патагонию. Движение колонной в сухую погоду чем-то похоже на игру в страйкбол — с той лишь разницей, что ни черта не видно и стреляют в тебя не шариками с краской, а колотыми камнями из-под колес. Километров двести я вообще лупил будто с повязкой на глазах, потому что противотуманных фонарей впередиидущей машины не было видно даже на минимальной дистанции, а по краям дороги не удавалось разглядеть ни одного внятного ориентира. Средняя скорость на этих участках падала до позорных 20—30 км/ч, но даже в таком темпе не всегда удавалось объезжать камни. А они здесь столь же острые, как в монгольских степях, где мы с Олегом Растегаевым убили с десяток шин (АР №18, 2007). Бах! После очередной пропущенной каменюки мой автомобиль захромал и присел на правое зад­нее колесо. У шины — боковой порез, и, кажется, погнулся рычаг подвески…

• Интересоваться октановым числом топлива в Магаданской области не принято, поэтому на колонке — просто АИ. Кстати, средний расход топлива на моем отрезке пути (2000 км) составил 10,6 л/100 км
• Заправка в местечке Кюбюме — одна из самых известных точек трассы Колыма. Наклейки — визитные карточки путешественников. Бензин здесь стоит 47,5 рубля за литр

Кафе с романтичным названием Куба — это одно из культовых мест трассы Колыма. И едва ли не единственная точка общепита

Этот памятник установлен недалеко от одного из лагерей Севвостлага, в котором отбывал пятилетнюю ссылку писатель Варлам Шаламов, осужденный (на тот момент уже во второй раз) за «контрреволюционную троцкистскую деятельность». Вторую часть срока Шаламов провел в поселке Дебин на левом берегу Колымы, работая в лагерном отделении центральной больницы Дальстроя

0 / 0

В пробеге принимали участие полноприводные кроссоверы Skoda Yeti с бензиновыми двигателями объемом 1,8 литра (152 л.с.) и роботизированными коробками передач DSG — и Колыма стала для них адом. Главная проблема — подвеска, которую проектировали и настраивали в расчете на совершенно другие дороги. На колымском грейдере она слишком часто пропускала удары, делая езду некомфортной и очень громкой. Вторая беда — недостаточный дорожный просвет, из-за которого в каждой колее я цеплял брюхом и был вынужден объезжать даже те камни, которые на других автомобилях спокойно пропускал бы между колес. Ну и шины — я бы предпочел покрышки с более высоким профилем. А вот к мотору, который мы всю дорогу заправляли местным «девяносто вторым» бензином, и преселективной коробке передач DSG — никаких претензий.

Пробито еще одно колесо. Какое уже по счету?

Дорогу опять перемыло. И пока бульдозер не восстановит покрытие, колонна будет стоять

Некогда успешное и крупное предприятие Магаданской области, прииск 25 лет Октября, сегодня превратилось в развалины

0 / 0

Бензин в Усть-Нере мы нашли. И, встретив на перегоне бензовозы, убедились, что дороги в этих краях ремонтируют очень быстро, ведь действующая трасса — это вопрос выживания. Ближе к Сусуману температура упала до трех градусов тепла и пошел дождь, которому мы обрадовались, как пустынные аборигены: пыль осела, и в кои-то веки за лобовым стеклом появилась резкая картинка. Но теперь под колесами чавкает густая смазка. Она набивается в колеса, плохо стирается с лобового стекла (ботинки я не могу отмыть до сих пор!) и превращает дорогу в вязкий каток. Если попадете на такое покрытие и почувствуете, что машина «плывет», немедленно сбрасывайте ход — даже если грейдер просматривается далеко вперед и вы уверены, что контролируете ситуацию. Потому что дорожные сюрпризы в колымском крае умеют очень хорошо прятаться. Провалы, к примеру, замечаешь метров с пятнадцати даже в хорошую погоду. К слову, местные водители и на мощных внедорожниках ездят спокойно: берегут шины и экономят топливо.

Город Сусуман известен тем, что здесь еще с советских времен работает северная испытательная станция для автомобильной техники. А городские дороги — лучшая трасса для проверки подвески на прочность

В узких местах у прижимов дорогу стараются расширять, но покрытие периодически осыпается

0 / 0

Знаменитыми колымскими прижимами (так здесь называют узкие осыпающиеся участки дороги между скалой и обрывом с односторонним движением — разъехаться на них невозможно) чайников уже не пугают. Коварные места расширили, а со стороны откосов установили мощные отбойники. Однако затяжные спуски, которые заканчиваются крутыми петлями-шпильками, остались. Ничего не поделаешь, дорогу здесь прокладывали по естественному профилю местности: это позволяло снизить объемы грунтовых работ и ускорить строительство.

На всех приисках — вооруженная охрана. Однако охранять их, по сути, не от кого

Высохшая колымская грязь обычными моющими средствами не отмывается — проверено!

0 / 0

Своими размерами Магаданская область похожа на Францию, и больше на Францию она не похожа ничем — эту шутку я вспомнил на подъезде к автомобильному Царству Холода, городу Сусуман, где с 1981 года действует Северная испытательная станция автомобильного транспорта (СИСАТ). Город, на окраинах которого стоят готовые декорации для фильма ужасов (население Сусумана непрерывно уменьшается), встретил нас затопленными улицами (паводок!), вусмерть разбитыми дорогами, развалинами домов и сумасшедшими ценниками. Литр бензина «АИ» (именно так, без цифр) — 54 рубля, а килограмм огурцов, выращенных в местной теплице, — 380 рублей!

Так выглядит новый мост через Колыму. Остатки старого хотели оставить в качестве исторического памятника, но Росавтодор решил снести его до основания

Топливо в колымские поселки доставляют автовозами

0 / 0

Возможно, мне показалось, но на Колыме стали меньше бросаться в глаза зловещие атрибуты прошлого. Лагерные развалины зарастают, привязанные к ним населенные пункты вымирают или уже вымерли, и о карательной системе Дальлага сегодня напоминают лишь сравнительно недавно установленные кресты и памятники. Отношение к теме лагерей здесь двоякое. Люди, морально уставшие от этого груза, вежливо уходят от расспросов и отмалчиваются, а вот краеведы и историки считают, что лагерное прошлое края забывать нельзя. Хотя бы потому, что на плечи заключенных легло самое тяжелое бремя по освоению региона. Сейчас, к примеру, идут жаркие споры о судьбе старого моста через реку Колыма (новый был сдан совсем недавно), построенного узниками лагерей и признанного инженерным шедевром. Это была деревянная арочная конструкция, установленная на железобетонных опорах, которую в 1952 году заменили на клепаное пролетное строение из металла. Остатки старого моста никому не мешают и вполне могли бы стать молчаливым памятником своей эпохи, но чиновники Росавтодора хотят разобрать конструкцию до основания. Знакомый подход.

У Севера — особая красота. Одних она манит, других отталкивает. Но рука к фотокамере тянется и у тех и у других

Есть рекорд! За 72 дня эти машины прошли через всю страну от норвежской границы до Магадана, намотав окольными путями более 40000 км

0 / 0

До Магадана мы добрались поздно вечером и, сверив показания GPS-трекеров, остановили отсчет — 40350 километров! Это все равно что земной шар по экватору обогнуть. Прежний рекорд книги Гиннесса в этой номинации принадлежал индусам, проехавшим по своей стране всего 36100 км. Искренне поздравляю тех ребят, которые два месяца безвылазно сидели в руле и, судя по эмоциональным рассказам, помнят каждый километр пути. Завидую!

Однако 40 тысяч километров за 72 дня — это не мой темп. ­Ей-богу, на автомобильные поездки по своей стране я бы отвел лет десять. Вот только где их взять?

Аляска-Сибирь

Памятник военным летчикам, установленный на федеральной трассе Колыма, выглядит как загадка из школьного учебника истории. В этих местах никогда не было войны, и пилоты, работавшие на дальневосточных маршрутах, не сделали по врагу ни единого выстрела. Но высеченные на граните имена внесены в список боевых потерь — на секретной стратегической авиатрассе, давшей фронту 7908 самолетов и 19 тысяч тонн военных грузов.

Историки не врут: советская военная авиация была парализована уже в первые дни Великой Отечественной войны. Часть наших самолетов немцы уничтожили в воздухе, часть сожгли на земле. Военная промышленность не успевала снабжать фронт авиационной техникой, и Советский Союз обратился за помощью — результатом переговоров стало заключение легендарного соглашения по ленд-лизу о предоставлении США и Великобританией снаряжения и оружия СССР.

Памятник на 745-м километре федеральной трассы Колыма установлен в честь экипажа бомбардировщика-торпедоносца А-20 Boston в составе командира корабля Ивана Ковылина, штурмана Дмитрия Михасева и стрелка-радиста Николая Борискина. Они разбились 20 ноября 1942 года в долине ручья Тал-Юрях. Но здесь похоронены только двое: капитана Михасева так и не нашли — предположительно, он покинул самолет с парашютом непосредственно перед катастрофой

Путей для ленд-лизовских поставок было несколько. Первый — североатлантический, морем в Мурманск и Архангельск, — в условиях долгого полярного дня был смертельно опасным. Потому что в воздухе здесь господствовала Люфтваффе, а в море — Кригсмарине, и печально известный союзнический конвой ­PQ-17 (из тридцати пяти судов до советских берегов дошли только одиннадцать) был атакован немцами именно в этих местах. Так называемый Персидский коридор (караваны шли из США в обход Африки в иракский порт Басра), тихоокеанский маршрут во Владивосток и другие оказались неимоверно длинными: по некоторым из них грузы шли более трех месяцев.

После долгих поисков альтернативных маршрутов Государственный комитет по обороне СССР решил проложить трансконтинентальную авиатрассу по континентальной части северо-востока страны. Путь длиной 6500 км начинался на Аляске, через Берингов пролив вел на Чукотку, потом на Колыму, в Якутию и заканчивался в Красноярске, откуда американские самолеты уже могли следовать к фронту по Транссибирской железной дороге. Трассу назвали Алсибом: Аляска­—Сибирь. Однако чтобы она заработала, необходимо было не только реконструировать действующие аэродромы, но и построить в условиях вечной мерзлоты площадки для приема авиатехники, создать систему снабжения топливом и метеослужбу. Строили силами жителей окрестных деревень, военных и заключенных Дальлага — и 20 июля 1942 года трасса, не имевшая на первых порах теплых ангаров и ремонтных мастерских, была сдана в эксплуатацию.

Истребители и бомбардировщики, собранные на американских заводах, перевозились через Канаду на главную авиационную базу на Аляске — Фэрбенкс. Здесь их принимали советские авиационные специалисты, которые проверяли матчасть, меняли эксплуатационные жидкости (заводские составы не могли работать при низких температурах), облетывали машины и передавали их пилотам перегоночных полков. Таких подразделений было семь, и по возможности они комплектовались офицерами, успевшими поработать перегонщиками на южном иракском направлении. Отбор новичков (неопытных летчиков-перегонщиков обучали в Иваново) был очень жестким, и за три серьезные ошибки на этапе стажировки кандидат отправлялся назад в строевую часть. Проблем возникала масса. Документация на английском, индикация приборов была внове, вместо километров и литров — мили, галлоны и футы. Вдобавок сами самолеты имели непривычную для наших летчиков схему шасси — с передней стойкой.

Машины перегоняли эстафетой: пройдя свой участок маршрута и приземлившись в промежуточном пункте, летчики передавали технику коллегам и возвращались назад, чтобы вновь сесть за штурвалы, — доставку экипажей в точку вылета обеспечивал восьмой транспортный полк. Летали группой из 10—15 бортов, с бомбардировщиками в роли ведущего и замыкающего и истребителями внутри клина. Крайний экипаж следил за дистанцией и интервалами в группе и помогал отстающим сориентироваться в поиске аэродрома.

Самым сложным и опасным участком был перегон от Уэлькаля до Якутска: маршрут длиной 1180 км проходил через центральную часть Чукотки, Колымский хребет и полюс холода. Кабины пилотов не отапливались, и летчики иногда замерзали так, что, совершив посадку, не могли сами выбраться из машины. Малейшая ошибка в навигации могла стоить жизни, потому что запаса топлива, даже с дополнительными подвесными баками, истребителям хватало впритык: в силу своих конструктивных особенностей они не были рассчитаны на такие дальние перелеты.

Аэродром в поселке Теплый Ключ был главной точкой стратегической воздушной трассы. Работает он и сейчас

Первая группа самолетов, состоявшая из двенадцати бомбардировщиков Douglas A-20 Havoc и DB-7 Boston, добиралась из Фэрбенкса до Красноярска больше месяца, потеряв две машины вместе с их экипажами. Всего же из-за отказов техники и сложной метеообстановки на трассе Алсиба произошло 44 авиакатастрофы, в которых погибли 115 советских авиаторов.

Американские самолеты, попавшие к нам по ленд-лизу, принимали участие в боях на Украинском и Белорусском фронтах, воевали в Прибалтике, Польше, Венгрии и отличились в Берлинской операции. А на одном из истребителей Bell P-39 Aircobra воевал легендарный Александр Покрышкин. Тем, кто интересуется военной историей, рекомендую заглянуть на видеохостинги: про Алсиб снято несколько интересных документальных фильмов. А любителям глубоких исследований и цифр рекомендую книгу Владимира Котельникова «Авиационный ленд-лиз».