Автомобильные боги. Как Голованов пришел в Авторевю и кем гордится

Это и мой личный юбилей: на излете 1994-го я впервые набрал телефон редакции. С тех пор прошла четверть века, половина всей моей жизни, — на что я ее потратил? Январь, достать чернил, то есть подшивку Авторевю, — и улыбаться. Есть что вспомнить, Бэнгл меня побери.

«Рядом с ним Laguna напоминает породистого бедлингтон-терьера с богатой родословной, который на выставке соседствует с узконосым симпатягой колли, пришедшим вместе с семьей посмотреть на медалистов».

Моя первая отсебятина, опубликованная в Авторевю — в номере 22 за 1994 год. Дуэль-тест в Дании, Renault Laguna против Subaru Legacy, — когда я приехал в редакцию после телефонного звонка («Здрасьте, хочу у вас работать»), Подорожанский без обиняков сунул мне в руки папку с экспертными оценками Воскресенского: ну-ка, преврати это в статью, такую, как у нас принято.

Я потратил на редактуру несколько дней. Писал, зачеркивал, переписывал заново... Принес, внутренне содрогаясь. «Когда выйдешь на работу?» 

Первый подписанный моей фамилией самостоятельный тест — трех шинных герметиков в АР №4, 1995. Заголовок «...И никаких гвоздей?» с подразделом «На зависть Рахметову» — агрегатоноситель ­ВАЗ-2108, шины Бл-85 и три баночки с гелями. После этого Воскресенский долго звал меня Леней-дыроколом — сильно серчал из-за испорченных покрышек. Кстати, я погуглил: удивительно, но герметик российской марки LongWay, который стал тогда победителем, выпускается до сих пор.

И пошло-поехало — редактура тестов, ликбезы и статьи про всяческие масляные фильтры и окрасочные камеры: на ниве живописания компонентов и автосервисных приблуд я заменил пенсионера Александра Семеновича Моисеевича. «Компонентщики» первым делом попытались сунуть конверт с деньгами — и очень удивились, когда не взял: «А что тебе нужно?» «Отвезите на завод, дайте поговорить с разработчиками», — сказал я. И началось. Масла Quaker State, краски Spies Hecker, фильтры Purolator, амортизаторы Koni... Стопку использованных загранпаспортов я храню до сих пор. Причем летал я в такие поездки один — никто из автопрессы больше ничего подобного в те годы не делал.

Но главным и самым интересным были полигоновские тесты. Ранний сбор у редакции, бешеный прострел по пустынному Рогачёвскому шоссе (ах, какая там была S-образная связка после церквушки!), обстоятельная ЭО, экспертная оценка, бутерброды на капоте... Как меня штырило! Зимний дуэль-тест «трешки» BMW и Peugeot 406 в АР №4, 1996 мы с Якуниной стилизовали под «Евгения Онегина» — причем совмещать пушкинские факсимиле и рисунки с макетом статьи Наташе пришлось вручную: никаких вам еще компьютеров. А Воскресенский возмущался: «Почему здесь стоит моя фамилия? Я такого не писал!»

В таком же духе мы с Наташей оформили и мой первый зарубежный тест-драйв — Peugeot 406: универсалы, мотор V6 и «автомат» ZF в АР №22, 1996. На фоне виноградников я тогда окончательно влюбился в управляемость «четыреста шестой», а Якунина нарисовала для статьи этикетку придуманного мной вина «appellation Sochaux controlee» — опять-таки вручную, ювелирная работа.

Листаю дальше — и... А-а-а! Новость «Небезопасное ретро» за подписью Г. Леонидова.

Голован Леонидов, ага.

Никто и никогда не хотел писать в Авторевю новости. О, сколько крови выпили у меня в начале двухтысячных юные дарования — Палкин, Ананьев, Котерев, — которым я никак не мог объяснить, что пресс-релиз лишь затравка для собственного расследования. А раньше, еще до существования новостного отдела, у нас был введен оброк — с каждого минимум по одной коротульке в номер. И чтобы не создавалось ощущения, что ленту делают всего несколько человек, появлялись авторы «соб. инф.» и «наш корр.», а также Ф. Л., К. Максимов (он же А. Новицкий) и С. Белобокин. Кто скрывался под этими псевдонимами, думаю, уточнять не надо. Кстати, вопрос читателям тех времен — а вы это вообще замечали?

О, еще один свой псевдоним нашел — Л. Попов. В издевательской заметке про редакционную «десятку», которую я сфотографировал на фоне ужасного церетелиевского Петра. «Хлопайте дверью — и... Да не так сильно, черт подери! Вот, уже ручку сломали».

Но и это не все. Оказывается, я был еще и Л. Броневой — в статье «Мания величия» про бронированный BMW 740 XLA в АР №6, 1998, стилизованной под рассказ охранника, который сажает в машину девушку Катю, выдавая себя за владельца.

А второй мой выезд на зарубежный тест-драйв стал самой большой ошибкой за все эти годы. Лето 1997 года, Бельгия, Mercedes А-класса. «Эх, вот бы еще доработать мягкий вариант, излечив его от клевков и кренов» — политкорректно написал я про подвеску версий Classic и Elegance. А ведь мог бы опрокинуть — и войти в историю вместо шведа ­Роберта Коллина.

Почему я был таким, м-м-м, нерешительным? Ведь даже в АР №15, 2004 хвалил создателей А-класса второго поколения — мол, молодцы, что излечили детские болезни. Нет чтобы припечатать — нечего лезть в гольф-класс с однообъемником! Сами ведь потом отказались от этого форм-фактора.

Но авторитет великой компании давил — тем более что в Авторевю я пришел, будучи владельцем S-класса серии W126. А сколько было первых встреч с настоящими, потрясающими машинами из Штутгарта? В АР №11, 2000 — величественное купе CL600 с первым в мире радарным круиз-контролем Distronic и волшебной гидропружинной подвеской АBС. В АР №7, 2001 — компрессорный Mercedes С32 AMG, сочетание красоты и динамики: мой снимок на вершине холма туманным утром дизайнер Серега Черемисинов растянул на целую полосу. А первый S-класс с битурбомотором в АР №18, 2002 — сумасшедший суперкаровский заряд в длинном теле люкс-седана, который навсегда изменил правила игры? А эффектный CLS 55 AMG, «контрольный выстрел серебряной пулей в голову Бэнгла»?

Джихад против тогдашнего шеф-дизайнера BMW — отдельная тема. Слишком хороши были «трешки» в кузове Е36 и прочее наследие Поля Брака, чтобы молча терпеть те трансформации. Да, я влюбился в «бэнгловский» BMW M5 серии Е39, несмотря на смягчение эмочных нравов, — но то путешествие к «фоменкам» в Бельгию по ночным автобанам было и впрямь волшебным. Однако «семерка» Е65/66 слишком круто изменила все. Я не упускал возможности помянуть Кристофера Б. негромким, но вполне злобивым словом, люди из BMW обижались... Однако Подорожанский всегда бился за нас, аки лев рыкающий. Помню наш разговор втроем с тогдашним главой представительства Кристианом Кремером. Тот недоумевал — что нужно этим журналистам? Покайтесь, наглел я, смените главного стилиста, вернитесь в лоно цер... прежних ценностей. И не скажу, что не был доволен, когда это наконец произошло.

Быть собой, искренне любить или ненавидеть — вот что важно. Иногда любовь заставляет идти на жесткие поступки: после американской презентации универсала Saab 9-2X (а это была Subaru Impreza WRX) я устроил «Нестрашный суд» — было ясно, что General Motors убивает шведский бренд. Тот случай, когда лучше бы мне ошибиться.

Как и в случае с Peugeot. На рубеже веков это были лучшие переднеприводные шасси всех времен и народов! Однако после 406-го началось сползание в пропасть — и мы ничего не могли сделать. Разве что по-прежнему с удовольствием летали на «львиные» тест-драйвы с их особой атмосферой. Из ­Шарль-де-Голля заселиться в башню на Порт-Майо — и немедленно в ресторанчик L’Auberge Dab, который автожурналистами всего мира почитался как «кантина Peugeot»: талона на 600 франков, выданного на ужин, с запасом хватало на «морской бой». Устрицы, крабы, лангустины, белковое отравление... Коллега однажды побелел и сполз под стол прямо в процессе — вызывали скорую. А меня как-то накрыло утром, когда мы ехали на завод в Сошо. Вдвойне было обидно оттого, что косматый Поль Альварес, пресс-атташе Peugeot и закадычный приятель Подорожанского, счел тошноту следствием чрезмерной выпивки.

А я никогда не напивался, никогда. Хотя... Господи, позор-то какой: да, было дело в 1997 году. Октябрь, возвращение с Токийского автосалона. Это мой первый визит в Японию, причем Toyota широким жестом пригласила от Авторевю двоих, Кадакова и меня. А на обратном пути в бизнес-классе Аэрофлота... «Я тебе говорил, не пей с ними вискарь, — это же дилеры!» Макс буквально вынес меня из самолета.

Тогда, 23 года назад, началась моя любовь к Японии — и с каждым визитом только крепла. Там было будущее! Электромобили и только-только появившийся Prius на полигоне Хигаши-Фуджи представлял глава проекта Такеши Учиямада — знал ли я, восхищаясь уникальным электромеханическим вариатором, что ничего лучше человечество так и не изобретет, а скромный инженер станет председателем всей компании? И забавно, что упомянутое в статье «начало переходного периода» к отказу от ДВС все длится и длится. Почти четверть века прошло — оцените временной масштаб явлений и инерцию индустрии.

Кстати, Honda имела вполне рабочий водородный хэтчбек FCX аж в 1999-м, но электрохимическая генерация на борту вызывала мой скепсис и в те далекие времена, и сейчас: Н₂ — стабильность. А в АР №1, 2004 я не зря забил тревогу: «Закат над полигоном» накрыл-таки хондовскую былую спортивность. Даже «Legend о полном приводе» в АР №22, 2005 не помог — втуне Ясуджи Шибахата разрабатывал свою трансмиссию SH-AWD.

А еще в тот год я познакомился с Каору Савазе — и окончательно влюбился в Evo IX. Понял, «Куда ведет Эволюция» — по малейшим признакам вроде лжекарбоновых наклеек в салоне «девятки», хотя и не мог себе представить, что нас так разочарует Evo X.

Какую тогда поездку мы совершили вдвоем с Валерием Таракановым, который в ту пору знал всю подноготную «Трех бриллиантов»! ­Тест-драйвы Эвиков на полигоне в Оказаки, инженерные презентации, разговоры с ­шеф-дизайнером Акинори Наканиши и главой компании Осаму Масуко, неформальные беседы с ветеранами... 

Такое не забывается. Равно как и наша поездка с Подорожанским на Chery в 2006-м. Для нас двоих открывали двери всех лабораторий, сдергивали чехлы со всех концепт-каров, а для тест-драйва отвезли на полигон в 140 километрах — и терпеливо ждали до темноты, пока мы закончим со съемкой.

Да, масштабные были времена. Разве можно себе представить сейчас, что французы из Renault ради тест-драйва Clio отвезут 73 машины на остров Гваделупа на Карибах — и оставят их там, чтобы не тащить обратно? А зимой 1998 года они так и поступили. Хлебные и колбасные деревья, кофейные плантации и страшный солнечный ожог на необитаемом острове с полчищами раков-отшельников. Ну и раз уж у нас вакханалия воспоминаний, то... Я тогда провел ночь с мужчинами. Двумя. На одной кровати. Сергей Клочков из «Клаксона» и Владимир Соловьев из «За рулем» — когда мы прилетели в Париж для пересадки, в гостинице нам выдали один ключ на троих.

А еще...

Так, сбейте меня палками, как ту ворону из анекдота, иначе не оторваться мне от наших подшивок. Листаю — и вновь окунаюсь в волшебную атмосферу, номер за номером. И дело не только и не столько в том, что Россия тогда открывалась миру, рынок рос бешеными темпами и все было в новинку. Главное — страницы дышат нашей любовью.

Это тот самый концентрат водительского наслаждения, который я придумал в виде шипучей таблетки. Кстати, Opel Speedster так понравился нам с украинским гонщиком и журналистом Лехой Мочановым, что мы сожгли целый бак, остались без бензина на середине горной дороги под португальским Фаро — и опелевцам пришлось мчать к нам с канистрой на выручку.

Круто было. А теперь начинаешь читать — и действительность искрится теми самыми пузырьками абсолютного счастья.

Все в прошлом? О нет. Сейчас, правда, не провести пять дней за рулем пресс-парковой «эм-пятой», как тогда, в 1999-м. Все быстро-быстро, скомканно... Благо опыт выручает. Сразу подмечать главное, без обиняков задавать правильные вопросы ключевым людям. И перелопачивать огромные массивы текста. Именно поэтому я не могу смотреть видеоролики: YouTube слишком медленный для меня, плотность информации не та, куда проще и быстрее прочесть. Редакторская профдеформация.

Жалею ли я о ­чем-нибудь? Только о том, что после ­неудачного опыта с друзьями в самом начале 90-x (мы пытались открыть ювелирную мастерскую) моя фамилия никогда не фигурировала ни в каких учредительных документах. А главные мои достижения как ­шеф-редактора — Знаемский, которого я переманил из журнала Мотор после его статьи про Civic, и Мельников, чертовски удачно оказавшийся одноклассником сына моего соседа.

Горжусь вами, ребята. Вы — автомобильные боги.

Ну и я вместе с вами.

Смотрели сериал American Gods по Нилу Гейману? Там Один собирает на битву с новыми сущностями цифрового мира стариков Тота, Анубиса, Чернобога и прочих. Это борьба за людское внимание: пока богов помнят, пока верят в них, они живы и обретают силу.

Вот так же и мы. Пока вы читаете нас, наши антикрылья расправлены, а раскаты выхлопа при сбросах газа отражаются эхом от воображаемых скал. Ну или электромотор тускло посвистывает, это уж у кого какой фетиш.

Ну а кто у нас Один, вы знаете. 

Авторевю
Четверть века замеров. Самые быстрые и медленные автомобили в истории Авторевю Все материалы Ударный труд. Часть 1. Голованов о том, как начиналась история краш-тестов Авторевю

Просто повезло. Михаил Подорожанский о главном

1000 баллов Дивакова и принципы экспертизы Авторевю

Четверть века замеров. Самые быстрые и медленные автомобили в истории Авторевю

Автомобильные боги. Как Голованов пришел в Авторевю и кем гордится

Ударный труд. Часть 1. Голованов о том, как начиналась история краш-тестов Авторевю

Ударный труд. Часть II. Юрий Ветров, ARCAP и RuNCAP

Наши краши. Самые громкие редакционные аварии

Off the record. Особенности охоты Знаемского во время международных автосалонов

Черные и круглые. История шинных тестов Авторевю

Ресурс: нерассказанные истории, доработки производителей и кто дешевле в эксплуатации?

Список Хлебушкина. Рейтинг надежности подержанных автомобилей

Ремейк примерки хэтчбека Иж-2126 Ода

Цифр туча, глаза в кучу. Игорь Владимирский о прелестях статистических отчетов

На живца. Подробности эксперимента с нашей бомбой

Бессапожники. Константин Сорокин об угнанных редакционных автомобилях

Чикага. Федор Лапшин о родстве грузовиков и губной гармошки

Ретробудущее. Владимир Мельников о новых старых автомобилях

Формула предсказания. Сергей Иванов о Королеве автоспорта, вероятностях и догадках

Система выпуска. Наталья Якунина — о тех, кто создавал художественный стиль Авторевю

Угол ревю. Как менялся стиль Авторевю за последние 30 лет и почему логотип первого номера был синим

Ручная работа. Андрей Хрисанфов о своих иллюстрациях в Авторевю

Второе высшее. Университеты Павла Карина

<